Настоящий музыкант никому ничего не должен

Чем слабей принадлежишь народу
Тем ты меньше подлежишь контролю

Принцесса-бесприданница русского народного блюза Аня Герасимова (в элитарных салонах и в переулках, примыкающих к Арбату, более известная как Умка) выпустила новый альбом. То есть альбом вышел пару-тройку месяцев назад...но разве от Умки дождешься, чтобы она тебе позвонила и сказала... - вот диск вышел. То есть она записала песни, а диск выпустила легендарная фирма-человек "Отделение выход". на Горбухе более известная как Олег Коврига. Альбом называется". "Командовать парадом"

Вот вам рокенрол во всей красе
Я теперь участвую в попсе
Я кручусь по всем программам
Я вразвес по килограммам
Я теперь такая же как все

Песенный Умкин путь - бесконечная суровая разборка с проблемами воли- свободы и воли-желания, проблемой "кто я вообще?" и "где я теперь?", проблемой железобетонных массовых мифов, о которые она как песенница и, пардон, женщина, - бьется головой без заранее оплаченной победы. Есть ли в России сегодня еще хотя бы три-четыре певицы, с таким безнадежным успехом и такой оглушительной безнадежностью поющие обо всем этом - а не только о бесконечных (и все время каких-то тупых и отмороженных) любовниках, которые куда-то закатились в синеву и в марево? Есть вообще в России еще хотя бы десяток авторов, кто писал бы русские песни, а не "шансон", или "рокенрол", или "попс"?

Они зовут его Раскольников
Я ненавижу их
Он автор множества покойников
Метафизических

Умка справедливо не любит воспроизведения своих текстов в печати. Теперь именно она упрямо твердит аксиому о нераздельности в русской песне - стихов, музыки, исполнения. Когда-то этот велосипед уже открывали акыны нашего поколения - если кто не покойник - или ныне ведущие кулинарных программ, или - ныне профессиональные гуру, за десяток лет написавшие максимум две-три толковых вещи. Умка в год пишет минимум дюжину песен, о которых через сто лет будут говорить в университетах, если догадаются открыть кафедру русской песни, - да и просто слушать и петь. В новом альбоме собрано девятнадцать песен разных лет, большинство - новых. Пока кое-кто, с трудом помещаясь в габариты телеэкрана, цедит сквозь зубы "рокенролл мертв", Умка с задором пятнадцатилетней девочки поставила и блюз и рокенрол и черта в ступе на службу русской песне (попутно говоря, - насчет черта - авангардный саксофонист Сергей Летов играет у нее на альбоме настоящую альтернативную "Мурку").

...А теперь взята измором
Я пою с другими хором...

Умка записывается и выступает с "Броневичком" - не то, чтобы сильно стабильным ансамблем, но кругом верных и талантливых друзей из Москвы и Питера, которые несомненно группируются не только вокруг нее, но и вокруг гениальных, как все молодые звезды, Вовки Кожекина и Паши Пичугина, сделавших Умке такой звук, с которым она может выступать и в любом подвале (или квартире) и на любом стадионе (очевидцем и того и другого автор этой заметки бывал). Новый альбом - апофеоз антипрофессионального музицирования экстра-класса, после прослушивания некоторых песен понтовые тысячедолларовые московские студии можно выбрасывать на помойку. Впрочем некоторые вещи позволят и не выбрасывать - жадная и нетерпеливая Умка позволяет себе неровность, и рыхлость, и избыточность, и однообразие, и даже провальные песни и концерты. Здесь, на альбоме, есть вещи проходные, сырые - иногда грешащие однообразной и необязательной стандартностью "буги-вуги", но в лучших местах - стандартность воспаряет до высокой традиции.

Серебрянные гвозди деревянных программ
По вечерам массаж, витамин по утрам
Взамен искусственного рая - искусственный храм
Стыд и срам

По нашим временам, даже несгибаемые романтики, оптимисты и нонконформисты слишком легко становятся банковскими клерками (как раньше - комсюками), слишком легко решают, что все уже расписано и расставлено по полочкам, а все песни давно куплены и спеты - то ли для Ельцина, то ли для Михася. Ребята не так все это, послушайте внимательно Аню Герасимову, теперь уже и читателям этой колонки более известной как Умка. История пишется сегодня и вы можете быть ее свидетелем.

Если я была бы птицей
Я б жила в подъемном кране
Я летала бы по свету...