Умка приезжает скоропостижно, совсем не как помощь, но как дружеское похлопывание по плечу. Гусениц броневика за собой не оставляет – в этот раз одна.
В ирландском пабе очень людно, барная стойка облеплена людьми. Сегодня среда, маленькая пятница Олега Шакирского. Олег – чуть больше, чем промоутер, чуть меньше, чем бизнесмен; вам что-то говорит слово «Паутина»? Возделывание концертной гряды города в духе семейной секты – то немногое, что делал Олег в клубе «Паутина» на протяжении достаточного промежутка времени. Этого хватило, чтобы дать городу несколько хороших музыкантов и много классных концертов – от Aga Me до той же Умки с полным электрическим составом. Я ни разу не была в «Паутине», но Олега Шакирского не осуждаю.
«Паутина» закрылась на волне всеобщего клубного развала, и не осталось ничего. Только ковбойская жральня «Джембори», числившаяся магазином фонариков, не определившийся до конца со своей ориентацией «Рекорд» и секретная, оттого богемная, «Соль» с поисками шубы и ОМОНом по утрам. В этом полупериоде было сложно, но интересно: если нам негде играть, мы будем сходить с ума как можно веселее, с помощью всех подручных средств.
Если не вдаваться в подробности, то все разрешилось хеппи-эндом. Отец вернулся в семью, детям подарили купоны в «Музторг» – и они заиграли бедрум-поп, многие бросили пить и открыли корнер-кафешки. В городе появились мощные площадки с профессиональным звуком – от одной такой по пятницам перестал спокойно спать «Кофехостел», туристов выбрасывало из кроватей басами саунд-системы.
Все стремительно расцвело и заплодоносило; лишь старожилы скрипели что-то про потерю душевности. Мы разделились в общей тетради на клеточки и перестали ходить на все подряд, появился тег и разодрал общее на частности – примерно так звучит негромкий монолог человека, который все время что-то критикует, потому что, к его же несчастью, ему есть с чем сравнивать.
В каком-то смысле Олег завел свою новую пластинку именно для тех, кому есть с чем сравнить. Его новый проект «Среда Шакирского» с временной дислокацией в ирландском пабе собирает около себя самых разных состоявшихся музыкантов. В январе там играл Александр Яковлев, отдуваясь за легендарность «Новых ворот», в феврале будут звучать «Дамские пальчики» – и, безусловно, это обязательно к посещению, как терапевт зимой. 21 января там была Умка.
Я никогда раньше не была на ее концертах и невнимательно слушала песни, но опять-таки не осуждала. По-моему, я пришла на концерт в идеальном агрегатном состоянии.
Клуб был настолько полон, что поначалу кто-то даже заблокировал дверь. Мы мерзли у входа и смотрели сквозь замерзшие стекла на раздетых людей внутри – они спокойно пили пиво и никак не казались избранными. Наконец дверь открыли – может быть, просто примерзла.
В тепле можно было оглядеться. На сцене сама Умка, продает пирожки и разбирается с инструментом. За столами все кто угодно, наглядная человеческая газета «Сегодня» – рядом с нами нижегородская семья с дочкой, чуть дальше гей-кластер, где-то там сообщество упитанных мужчин с едой, рядом с ними пара с «белхэвеном». Нет одинаковых людей; «все те же, что и десять лет назад, только старше», – говорит рядом Лида, опытный слушатель.
Без тяжелой артиллерии и уверенно – примерно так звучит Умка одна. Сначала только ее голос, то ровный, то пронзительно-высокий – она читает стихи, потом садится, берет гитару и поет.
Можно тщательно анализировать технику игры, вокальную манеру и тому подобные мелочи для любителей конструкторов «лего» – но не сегодня. С цельными персонажами так не получается, а Умка предельно цельная, чем с совершенно спокойной наглостью пользуется. Конечно же, это не наглость продавщицы. Это уверенность в себе человека, который абсолютно четко отдает себе отчет, кто он, где он и зачем.
Так же звучит каждая ее песня – сильно от своей живучести и очень живо от наполненности силой маленького умного человека. Я совершенно не поклонник женского рока, боже упаси; я крещусь от афиш «Ночных снайперов». В очень редких случаях прислушиваюсь к людям с акустическими гитарами – они кажутся мне кто пустозвонами, а кто лентяями. То, что уже столько лет возит с собой по стране Умка, это совсем другая история; это все еще открытый пространственный тоннель из психоделических Соединенных Штатов Америки и одновременно визы в СССР.
В Умке гораздо больше стиля, чем во всех успешных проектах ушедшего века. Она не пытается замочить слушателя истинами, не старается взять на себя грехи и страсти своего поколения и играет без этого пафосного жабо на шее, которое со временем превращается в жабу. Не став массово популярной, Умка не стала некрасивой – не превратилась в форму и по-прежнему автор только себя, и это блистательная редкость. Ее хочется просто слушать живьем, иногда и дозами.
Люди подсаживаются ближе; она поедет дальше. Талантливая история про легкое отношение к тяжелому – я улавливаю такое, и наверняка сегодня каждый улавливает что-то свое, вот, например, в дальнем углу мужчины доели ужин и не верят в любовь. Мне уже практически ничего не видно из-за спин – впрочем, Умке ничто не мешает контролировать со сцены все происходящее в пабе. «Пустите этого дядечку», – зорко командует парадом со сцены, допев припев и еще не перейдя к куплету. Неприметного дядечку пускают, кажется, даже без билета.
В голове маячит тень Боба Дилана, мне уже кажется, что я где-то в Миннесоте, играет идеально подходящий месту и времени саундтрек. Глядя на ранние фотографии Боба, я всегда подозревала, что он женщина. Наверное, Боб Дилан все же мужчина, но его частичка, русский Сергей Петров – женщина, находится здесь и сейчас в этом нижегородском пабе.
Далее везде.