ДЖЕК КЕРУАК "БРОДЯГИ ДХАРМЫ"

ДЖЕК КЕРУАК

БРОДЯГИ ДХАРМЫ

Роман
Перевела с американского А.Герасимова

27

За несколько дней до проводов мы с Джефи поругались. Мы отвозили в Сан-Франциско его велосипед, чтобы погрузить на стоящий у причала корабль, а потом под моросящим дождичком отправились на скид-роу - дешево постричься в парикмахерском колледже и заглянуть в магазины Армии Спасения и "Доброй воли", поискать всякие там фуфайки, кальсоны и прочее. Мокрые улицы как-то волновали ("Напоминает Сиэтл!" - восклицал Джефи), мне нестерпимо захотелось напиться. Я купил пузырь красного портвейна, откупорил, утащил Джефи в аллейку, и мы выпили.
- Не пил бы ты столько, - сказал Джефи, - нам же еще в Беркли, на лекцию и дискуссию в Буддистский центр.
- Ой, да не хочу я никуда, хочу пьянствовать в аллейках.
- Но тебя же люди ждут, в прошлом году я читал им твои стихи.
- Ну и что. Смотри, как туман летит над деревьями, смотри, какое винцо замечательное, разве не хочется петь на ветру?
- Нет, не хочется. Между прочим, Рэй, Какоутес говорит, что ты слишком много пьешь.
- А-а, язвенник. А думаешь, откуда у него язва? Потому что сам пил больше всех. У меня что - язва? Ни в коем разе! Я пью для радости! А не нравится, что я пью - иди без меня на свою лекцию. Я у Кофлина подожду.
- Ради какого-то вина все пропустишь.
- Истина в вине, черт подери! - заорал я. - Будешь?
- Нет!
- А я, пожалуй, выпью, - и я осушил бутылку. Мы вернулись на Шестую улицу, где я немедленно заскочил в тот же магазин и купил еще пузырь. Захорошело.
Джефи огорчался.
- Как ты собираешься стать хорошим бхикку или даже Бодхисаттвой Махасаттвой, если ты постоянно пьян?
- Не помнишь, что ли, последнюю картинку из "Быков", где он напивается с мясниками?
- Да как же можно постичь собственное сознание, когда в голове муть, во рту вонь, а в желудке дрянь?
- Ничего не муть и не дрянь, я прекрасно себя чувствую. Могу сейчас запросто взлететь в этот серый туман и летать над Сан-Франциско, как чайка. Слушай, я тебе не рассказывал про здешний скид-роу? - я ведь жил тут...
- Я сам жил в таких местах в Сиэтле и все это знаю.
Неоновые огни магазинов и баров сияли в сером сумраке дождливого вечера. Я чувствовал себя великолепно. Постригшись, мы зашли в магазин "Доброй воли" и стали рыться в контейнерах, выуживая то носки, то фуфайку, то ремень, понабрали кучу шмотья за какие-то пенни. Бутылку я заткнул за пояс и то и дело к ней прикладывался, к вящему отвращению Джефи. Потом мы залезли в нашу колымагу и покатили в Беркли, через дождь, через мост, к коттеджам Окленда и затем в его центр, где Джефи хотел найти мне подходящие джинсы. Целый день искали мы поношенные джинсы на меня. Я постоянно предлагал ему вина, наконец он чуть-чуть поддался, отхлебнул глоточек и показал мне стихи, написанные, пока я стригся: "Современный парикмахерский колледж, Смит закрывши глаза подвергается стрижке, боится, что будет ужасно за 50 центов, студент-парикмахер оливковокож, надпись на куртке - "Гарсиа", два беленьких мальчика в креслах, один - перепуганный, лопоухий, скажи ему: "ты уродливый маленький мальчик с большими ушами", - он расплачется, бедный, и это даже неправда; другой тонколицый сознательный сосредоточенный джинсы в заплатках стоптанные ботинки смотрит - нежный, страдающий мальчик, а в зрелости станет жестким и жадным, мы с Рэем с бутылкой портвейна внутри во всем городе нет подходящих ношеных "левисов" стрижка в скид-роу карьеры пожилых парикмахеров здесь начинаются ныне в цвету".
- Вот видишь, - сказал я, - если б не вино, ты не написал бы стишок.
- Да ну, написал бы все равно. Нет, ты все время пьешь, не знаю, как ты собираешься достичь просветления, удалиться в горы - ты постоянно будешь спускаться в город и пропивать все деньги, а под конец будешь валяться где-нибудь в луже, смертельно пьяный, тут-то тебя отсюда и заберут, а в следующей жизни сделают непьющим барменом, чтоб карму уравновесить. - Он действительно волновался и переживал за меня, но я пил дальше.
Когда мы добрались до альвиного коттеджа и пора было идти на лекцию в Буддистский центр, я сказал:
- Давай я лучше тут посижу, подожду и попью себе спокойно.
- Ну-ну, - сказал Джефи, мрачный как туча. - Как знаешь.
Он отсутствовал два часа. С горя я, пожалуй, хватил лишку, но твердо решил держаться, не отключаться и что-то этим доказать Джефи. Уже стемнело, когда он внезапно прискакал, пьяный в стельку, с криком: "Представляешь, Смит! Прихожу я на буддистскую лекцию, а там все пьют сакэ из чайных чашек! Все эти сумасшедшие японские святые! Ты был прав! Это не имеет значения! Мы все напились и беседовали о праджне! Так здорово было!" И больше он со мной никогда не спорил.

[1]  [2]  [3]  [4]  [5]  [6]  [7]  [8]  [9]  [10]  [11]  [12]  [13]  [14]  [15]  [16]  [17]  [18]  [19]  [20]  [21]  [22]  [23]  [24]  [25]  [26]  [27]  [28]  [29]  [30]  [31]  [32]  [33]  [34]